Наследник - Страница 35

Вынырнул, снова упал, попытался сбросить лямки рюкзака и избавиться от тяжелой «Сайги». Тут Славика ухватили за куртку камуфляжа спереди и подняли на ноги.

Мужик средних лет, сивобородый, глаза очень светлые, почти «белые», будто у финнов. Рядом еще четверо, ничуть не краше – рожи свирепые до умопомрачения. Славик закашлялся, успел подавиться водой.

Его крайне невежливо скрутили – руки за спину, локти вниз, ладони к шее: очень больно, – и поволокли к кораблям. В голове металась единственная мысль: где Серега? Успел сбежать? Наверняка успел, но почему не открыл огонь? Боится задеть?

Как глупо попался! Ведь и правда, запросто воткнут нож под ребра и поминай как звали! Пропал без вести.

Возникла неслыханно дурацкая мысль: наследство-то никому передать не успел, Дверь останется без надзора.

Да о чем ты вообще думаешь?!

Славика подтащили к уже знакомому дылде с соломенными волосами – ошибки не было, он тут командует. Очень высокий, не меньше метра девяноста, плечи медвежьи, возраст неопределенный – может двадцать пять, а может и за тридцать: лицо обветрено, сильный загар. Справа, через висок на щеку спускается старый розовый шрам, лицо ему рассекли знатно, не исключено – удар боевого топора. Рана срослась, исказив черты: Славик автоматически отметил отсутствие точек от швов. Смотрит безмятежно-уверенно, как человек, знающий себе цену и уверенный в собственной силе.

Изловивший Славика сивобородый залопотал на своем наречии – очень похоже на выговор Трюггви: вот, мол, какого фрукта задержали! Что прикажете с ним делать? Славик покосился влево и с ужасом понял: «Сайгу» один из данов извлек из воды и сейчас держит за приклад, к счастью, стволом вниз.

Обстановочка на берегу спокойному общению не благоприятствует: тела погибших, багровые пятна на темных камнях, пахнет кровью и дерьмом из распоротых животов. Впрочем, живые на этот мрачноватый антураж особого внимания не обращают, идет деловая суета – одну из захваченных лодей зачем-то выволакивают на берег, используя тонкие, но очень прочные канаты, часть бородатых варваров собирают сухое дерево, принесенное на косу рекой, другие аккуратно перетаскивают трупы в одно место и укладывают рядком. Видно, что к мертвым относятся с уважением – не обыскивают, оружие не забирают, а оставляют рядом с телом. Готовятся к погребальному ритуалу или что у них заменяет похороны?

Здоровяк в кольчуге оглядывал Славика с видимым недоумением – эмоции отражались на его лице, как в зеркале. Осторожно вытянул руку, пощупал ворот насквозь промокшего камуфляжа и бундесверовский обвес, в клапанах которого лежало множество полезных вещиц, начиная от спичек и заканчивая жевательной резинкой. Присел на корточки – рассмотреть ботинки, присвистнул озадаченно. Сам он носил кожаные чуни и холщовые обмотки до колена, поверх узких темно-коричневых штанов из грубоватой шерсти.

Вытянул руку, требуя предъявить «Сайгу» – карабин незамедлительно отдали, сопроводив кратким комментарием, смысл которого угадывался по интонации: не знаю я, что это за дрянь, и знать не хочу!

– Нет-нет-нет, не трогай! – заорал Славик, увидев, как предводитель корабельщиков касается предохранителя. Вспомнилось нужное слово: – Верья, нельзя!

Свеловолосый поднял взгляд, помолчал и, наконец, спросил:

– Хвар верья?

– Ист… Да что ты будешь делать, а? Как тебе объяснить? Ист… опасно! Тьфу ты! Ней трюгг!

Главный задумался, смотрел на Славика недобро, исподлобья.

– Хверр фюльки эр ту?

Что такое «фюльки»? Верно, племя, род, семья – это слово Алёна записала в словарик одним из первых, пояснив, что у Трюггви для начала надо узнавать не имя (имя он может и не открыть чужому человеку, опасно!), а принадлежность к определенному роду!

– Эк… – Славик решил пойти ва-банк. – Эк эм данир.

Окружившие вождя бородачи ошарашенно переглянулись. Двое потянулись к рукоятям клинков. Главный остановил их жестом.

– Данир? – вопрос звучал угрожающе.

Последовала длинная тирада, причем ее смысл тоже был доступен и без перевода. Какой ты, к чертям собачьим, данир, урод? Вот Торстейн, Кетиль, Гримур и Снорри – самые настоящие, природные даниры, что ты мне втираешь? Ты на себя посмотри!

Славик похолодел: такой реакции на казавшуюся спасительной невинную ложь он никак не ожидал. Предводитель северян говорил спокойно, но с таким неимоверным презрением и такой брезгливостью, что сделали бы честь любому драматическому актеру. Его дружки нехорошо ухмылялись, понимали, что для одетого в зеленую ящеричью шкуру незнакомца дело кончится скверно – в лучшем случае просто убьют, в худшем – убивать будут медленно.

Вождь сделал паузу, повторил вопрос – ты из какого племени?

– Гардарики, – безнадежно ответил Славик, понимая, что вранье не поможет. Лучше назвать страну, в которой живешь.

Светловолосый медленно вынул меч из ножен, и Славик понял, что это безоговорочный конец. Страшно не было – одна тоска; жизнь заканчивается нелепо и глупо…

Вместо того чтобы нанести удар лезвием, вождь перехватил клинок левой рукой ниже гарды и невидимым мгновенным движением саданул яблоком меча Славику по лицу – хотел оглушить.

Получилось отменно – гость из-за Двери рухнул на гальку как подкошенный. Его унесли на большой корабль, тот самый, что первым вступил в бой в устье реки.

* * *

…Приходил в себя долго и мучительно, голова болела нестерпимо, нос вроде бы сломан. Дополнительно – полнейшая дезориентация, Славик долго не мог понять, где находится и что происходит вокруг. Руки связаны впереди, запястье к запястью, причем вязавший свое дело знал: кисти и предплечья не затекли. Конец веревки примотан к толстому вертикальному бревну. Впрочем, никакое это не бревно – мачта по центру ладьи…